Дух

Изображение: 

Дух (греч. nous, pneuma; лат. spiritus, mens; нем. Geist; фр. esprit; англ. mind, spirit) — 1. Высшая способность человека, позволяющая ему стать субъектом смысло-полагания, личностного самоопределения, осмысленного преображения действительности; способность, открывающая возможность дополнить природную основу индивидуального и общественного бытия миром моральных, культурных и религиозных ценностей; играющая роль руководящего и сосредоточивающего принципа для др. способностей души. 2. Сверхприродная, правящая миром сила, к которой человек может быть активно или пассивно причастен. 3. Внутренняя сущность, смысл ч.-л. (в выражении типа «дух закона» или противопоставлениях типа «буква — дух»).

Понятие «дух» не так жестко связано с рационально-познавательными способностями, как понятия «разум» и «рассудок». В отличие от «интеллекта» «дух», как правило, соотносится со своим персонифицированным носителем, с «лицом»; в отличие от «души» — акцентирует объективную значимость своего содержания и его относительную независимость от стихии эмоциональных переживаний; в отличие от «воли» — на первый план выдвигает не акт свободного выбора, а созерцания и смыслы, которыми могут определяться действия; в отличие от «сознания» — фиксирует не столько дистанцию между Я и его эмпирическим наполнением, сколько их живую связь; в отличие от «ментальности» — не включает в себя несознаваемые механизмы традиционных и повседневных реакций и установок. В зависимости от идейного контекста дух может противопоставляться (как оппозиция или как альтернатива) природе, жизни, материи, утилитарной необходимости, практической активности и т.д.

Концептуальное, понятийное и терминологическое оформление дух получает в антич. философии. Со временем стали доминировать понятия «нус» и «пневма». Понятие «нус», которое в ряду ментальных терминов означало ум, образ мыслей, умственное созерцание — и этим отличалось от терминов с перевесом психологического («псюхе», «тюмос», «френ»), экзистенциального («софия», «гносис») и дискурсивного («логос», «дианойа», «диалектикэ») значения, — у Анаксагора стало означать мировой разум, цель космической динамики и организующе-различающую силу. В философии Платона, Аристотеля и неоплатоников дух как мироправящая сила выражается термином «нус» и помещается в многослойную онтологическую иерархию: нус объединяет собой идеальные формы — эйдосы, внедряется через них в стихию мировой души-психеи и преобразует через нее мировую материю в космический организм. У Платона и неоплатоников нус порожден высшим принципом — невыразимым и непостижимым «благом», к которому нус тяготеет. У Аристотеля нус — высший уровень бытия, Бог, который мыслит сам себя и тем творит мир.

Термин «пневма» (как и лат. аналог «спиритус») первоначально означал воздух или дыхание, но затем приобретает психологическое и космологическое значение. Стоицизм понимает пневму как огненно-воздушную субстанцию, которая в виде эфира пронизывает мир, расслабляясь в материальных объектах и концентрируясь в «семейных логосах»: т.о., пневма выполняет и роль мировой души как оживляющее начало, и роль дух как правящее начало. Неоплатонизм также использует понятие «пневма», описывая проникновения дух в низшие сферы бытия: дух и душа обволакиваются пневмой и через нее контактируют с материей.

Генезис христианского понимания духа восходит к эллинистическому религиозному синкретизму. В Септуагинте словами «пневма теу» передается евр. понятие «руах элохим», Дух Божий (Быт I, 2), что открывает возможность многообразных сближений эллинского и библейского истолкований Бога. Филон Александрийский именует пневмой и высшее начало в человеке, и исходящую от Бога мудрость. Евангельское учение о Святом Духе становится основой для понимания дух как одной из ипостасей Троицы. В Троице Дух является источником Божественной любви и животворящей силы. Бог есть Дух (Ин 4, 24), но в то же время существует и злая духовность. Очевидна резкая граница, отделяющая антич. понимание дух как высшей внутри-космической силы от патристического и средневекового христианского понимания дух как сущности, запредельной тварному миру, но деятельно присутствующей в мире и преображающей его.

Философия Ренессанса теряет интерес к средневековой пневматологии и возвращается к эллинистическим интуициям дух, понимая его как разлитую во Вселенной жизненную силу. В рамках возрожденческого натуралистического пантеизма и оккультной натурфилософии находит себе место и учение античных медиков о spiritus vitales, жизненном духе, локализованном в теле и сообщающем ему витальную энергию.

В 17—18 вв. происходит кристаллизация новых тем, связанных с проблемой духа: это темы духовной субстанции и структуры познавательных способностей. Дух как субстанция выполняет теперь роль онтологической основы универсума (ср. «нус») и роль основания связи субъективного разума и объективной действительности.

Характерны категоричное размежевание дух и материи как замкнутых в себе, не имеющих точек соприкосновения субстанций и в то же время объединение в духовной субстанции тех способностей, которые раньше находились на низших ступенях ментальной иерархии (ощущение, переживание, стремление, воля и т.п.). (Ср. в этом отношении понятия cogitare P. Декарта, mens Б. Спинозы, spiritus Г.В. Лейбница, esprit Лейбница и К.А. Гельвеция, mind англ. эмпириков.) Так, по Декарту, духовная субстанция (res cogitas) и материальная (res extensa) не имеют ничего общего, но внутри себя воспроизводят различия высшего и низшего, простого и сложного, которые старая метафизика обычно распределяла между дух и материей. В рамках рационализма возникает проблема координации духа и материи, которая вынуждала апеллировать непосредственно к Богу — создателю «предустановленной гармонии», поскольку дух как субстанция оказывается своего рода безличной «духовной машиной». В традиции эмпиризма дух лишается субстанциальности и сводится к единичным состояниям души. дух есть нечто, способное мыслить, говорит Дж. Локк, но построить на этом основании ясную идею субстанции дух, как и субстанции тела, невозможно, поскольку мы имеем дело лишь с предполагаемым субстратом действий — мышлением, знанием, сомнением, силой движения и т.дух Дж. Беркли, однако, переворачивает этот аргумент, поскольку обнаруживает в самом факте восприятия асимметричность дух и его содержания. Кроме «идей», (т.е. любых предметов восприятия), говорит он, есть «познающее деятельное существо... то, что я называю умом, Духом, душой или мной самим», это — «вещь, совершенно отличная от идей». «Дух есть простое, нераздельное, деятельное существо; как воспринимающее идеи, оно именуется умом; как производящее их тем или иным способом, действующее над ними — волей». Поскольку все вещи Вселенной «либо вовсе не существуют, либо существуют в уме какого-либо вечного Духа», то «нет иной субстанции, кроме Духа». дух Юм, в свою очередь, переворачивает это понятие дух, демонтируя принцип самотождественности Я. «Сущность Духа (mind) так же неизвестна нам, как и сущность внешних тел, и равным образом невозможно образовать какое-либо представление о силах и качествах Духа иначе как с помощью тщательных и точных экспериментов...» Монадология Лейбница дает др. модель соотношения дух и мира: критикуя представления о «едином всеобщем дух», Лейбниц полагает, что неразумно допускать существование одного дух и одного страдательного начала, вещества; принцип совершенства требует допущения между ними бесконечно многих промежуточных ступеней, каковыми и являются индивидуальные души-монады, воспроизводящие всеобщий дух на свой неповторимый ладух

Нем. философия эпохи Просвещения, обозначая понятие «дух», начинает отдавать предпочтение германскому слову «гайст» (Geist). M. Лютер переводит словом «Geist» евангельское понятие «пневма». У Я. Бёме «Geist» уже носит значение глубинной силы души, придающей ей форму и имеющей соответствие в макрокосме в виде души в оболочке дух Просвещение, начиная с вольфианцев, интеллектуализирует «Geist», понимая его как дух, выражающий себя в мыслях. «Geist» сближается с «Vernunft» (разум); последнее понятие предпочитает и И. Кант. Однако мистические мотивы понятия «Geist» сохраняются в послекантовской спекулятивной философии, у И.В. Гёте, у романтиков.

Кант ограничивает сферу употребления понятия «дух» («Geist») областью эстетики, где дух определяется как «оживляющий принцип в душе» и «способность изображения эстетических идей» («Критика способности суждения»), и областью антропологии, где, в частности, различает духовные силы, осуществляемые разумом, и душевные силы, осуществляемые рассудком (см., напр., «Метафизика нравов»). Критически относится Кант и к просветительской рационализации дух, и к его оккультной мистификации. Своим трансцендентальным методом он радикально изменил саму проблему, разделив традиционный для метафизики универсум сверхчувственного единства на три автономных царства — природы, свободы и целесообразности, которые уже не могли суммироваться отвлеченным понятием «дух».

В свете кантовских открытий И.Г. Фихте, Г.В.Ф. Гегель и Ф.В.Й. Шеллинг дают новую трактовку дух Если выделить ее смысловое ядро, то можно отметить следующие моменты. Все конечные феномены дух находят свой смысл в «абсолютном дух». Абсолютный дух творит себя и свою предметность. Абсолютный дух это не объект, а процесс сверхэмпирической истории, в ходе которого дух порождает себя и в котором только он и существует. Абсолютный дух в своей истории отчуждается от себя (как от «Идеи») и, познавая отчужденный мир (как «Природу»), возвращается к себе (через историю человечества как Абсолютный дух). В результате абсолют приобретает конкретность и самосознание. Отвлеченные объективные идеи и эмпирическая субъективность человека, т.о., суть лишь моменты в «биографии» абсолюта: чтобы стать истинным дух, он должен наполниться живым содержанием и придать ему форму вечности (шедевром изображения этого процесса остается гегелевская «Феноменология духа»).

Философия 19 в. в целом (если не считать консервативный спиритуализм) оказалась оппозицией нем. трансцендентализму. Понятие «дух» становится естественной мишенью для критики таких направлений, как позитивизм, марксизм, волюнтаризм. Но понятие «дух» остается релевантным для мыслителей постромантического толка и для некоторых представителей философии жизни.

В 20 в. философия отнеслась к понятию «дух» более лояльно. Оппоненты в некоторых случаях переоткрыли его в рамках своих учений (напр., версия Э. Кассирера в неокантианстве, версия К. Юнга в психоанализе, версия А. Бергсона в витализме, версия М. Шелера в феноменологии, версия Дж. Сантаяны и А. Уайтхеда в неореализме). Философия культуры (особенно нем. ветвь), строя цивилизационные модели, обнаружила функциональность духа.  Такие направления, как неотомизм, рус. религиозная философия или ит. неоспиритуализм (Б. Кроче, Дж. Джентиле), нашли возможность реанимировать классические представления о дух в свете «неклассического» опыта современности. Персонализм, философия диалога, экзистенциализм в лице некоторых своих представителей (соответственно: Э. Мунье, М. Бубер, К. Ясперс) активно используют не только лексику традиционных учений о духе, но и их концептуальные схемы. В новейшей философии понятие «дух» непопулярно.

Лосев А.Ф. История античной эстетики. Т. 4. Аристотель и поздняя классика. М., 1975; Мотрошилова Н.В. Путь Гегеля к «Науке Логики». М., 1984; Киссель М.А. Диалектика как логика философии духа (Б. Кроче — Дж. Джентиле — Р. Коллин-гвуд) // Идеалистическая диалектика в XX столетии. М., 1987; Быкова М.Ф., Кричевский А.В. Абсолютная идея и абсолютный дух в философии Гегеля. М., 1993; Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М., 1997; Федотов Г.П. О Св. Духе в природе и культуре // Собр. соч.: В 12 т. М., 1998. Т. 2; Glass G. Untersuchungen zur Phanomenologie und Ontologie des menschlichen Geistes. Leipzig, 1896; Dreyer H. Der Begriff Geist in der deutschen Philosophie von Kant bis Hegel. Berlin, 1908; Leisegang H. Pneuma Hagion. Leipzig, 1922; Wechssler E. Esprit und Geist. Bielefeld, 1927; Noltenius F. Materie, Psyche, Geist. Leipzig, 1934; Hildebrand R. Geist. Tubingen, 1966.

А.Л. Доброхотов

Источник: «Философский энциклопедический словарь".

Дух   в Православии. Феофан Затворник

Дух есть высшая способность человеческой души, посредством которой человек познает Бога. Человеческий дух вмещает в себя Божественную благодать, является ее проводником для всех сил души.

"В каждом человеке есть дух - высшая сторона человеческой жизни, сила, влекущая его от видимого к невидимому, от временного к вечному, от твари к Творцу, характеризующая человека и отличающая его от всех других живых тварей наземных. Можно сию силу ослаблять в разных степенях, можно криво истолковывать ее требования, но совсем ее заглушить или истребить нельзя. Она неотъемлемая принадлежность нашего человеческого естества" (св. Феофан Затворник)

Следуя св. Отцам, человеческий дух - не самостоятельная часть души, не нечто отличное от нее. Человеческий дух неразрывно связан с душой, всегда соединен с ней, пребывает в ней, составляет ее высшую сторону. По слову св. Феофана Затворника, дух есть "душа души человеческой", "сущность души".

По слову св. Игнатия Брянчанинова, "существо человека, верховная сила его, которой он отличается от всех земных животных, которой он равен ангелам, дух его, есть образ существа Божьего; свойства духа человеческого служат в состоянии непорочности своей, подобием свойств Бога".

Согласно св. Григорию Чудотворцу, человеческий дух не имеет качеств, которые воспринимаются чувствами.

Человеческий дух есть разумное начало в силу чего св. Отцами он часто называется умом (св. Иоанн Дамаскин, св. Григорий Нисский, св. Игнатий Брянчанинов).

По мысли св. Игнатия Брянчанинова, человеческий дух невидим и непостижим, подобно невидимому и непостижимому Уму Божию. В тоже время человеческий дух есть только образ своего Божественного Первообраза, а совсем не тождественен Ему.

"Сотворенное по образу, конечно, во всем имеет уподобление Первообразу, умственное - умственному и бесплотное - бесплотному, свободно от всякого времени, как и Первообраз, подобно ему избегает всякого пространственного измерения, но по свойству природы, есть нечто иное с ним", - говорит св. Григорий Нисский. В отличие от нетварного Духа Божьего, человеческий дух тварен и ограничен. По своему существу Дух Божий совершенно отличается от духа человеческого, ибо сама сущность последнего ограничена и конечна.

Св. Феофан Затворник говорит, что человеческая духовность есть тварная, ограниченная и конечная духовность. Совершенной духовностью она становится только через соединение с бесконечным, нетварным и неограниченным Духом - Богом. "Никакая тварь не равночестна Святому Духу. Все чины Ангелов, все небесное воинство, совокупленные воедино, не могут быть уподоблены и сравнены со Святым Духом" (св. Кирилл Иерусалимский).

См.: ТЕЛО

Святитель Игнатий Брянчанинов о человеческом духе.

"Все человечество, которое не входит в глубокое рассматривание естества души, довольствуясь познанием поверхностным, общепринятым, безразлично называет невидимую часть существа нашего, живущую в теле и составляющую его сущность, и душою и духом. Как признаком жизни животных служит так же дыхание, то они обществом человеческим называются от жизни животными, и от души одушевленными (animales). Прочее вещество называется безжизненным, неодушевленным, или бездушным. Человек, в отличие от прочих животных, называется словесным, а они, в отличие от него, бессловесными. Масса человечества, всецело занятая попечениями о земном и временном, на все иное смотрящая поверхностно, видела разность между человеком и животными в даре слова. Но мужи разумные поняли, что человек отличается от животных внутренним свойством, особенною способностью души человеческой. Эту способность они назвали силой словесности, собственно духом. Сюда отнесены не только способность мыслить, но и способность к ощущениям духовным, каковы ощущение высокого, ощущение изящного, ощущение добродетели. В этом отношении значение слов душа и дух весьма различно, хотя в обществе человеческом оба слова употребляются безразлично, одно вместо другого…

Учение о том, что человек имеет душу и дух, находится и в Священном Писании (Евр.4:12), и в святых отцах. По большей части оба эти слова употребляются для обозначения всей невидимой части существа человеческого. Тогда оба слова имеют значение тождественное (Лк.23:46; Ин.10:15,18). Различается душа от духа, когда это требуется для объяснения невидимого, глубокого, таинственного аскетического подвига. Духом называется словесная сила души человеческой, в которой напечатлен образ Божий и которой душа человеческая отличается от души животных: животным Писание также приписывает души (Лев.17:11,14). Преподобный Макарий Великий на вопрос: "Иное ли есть ум (дух), и иное ли душа?" - отвечает: "Якоже члены тела, многие суще, единым человеком именуются, так и члены души суть многие, ум, воля, совесть, помышления осуждающие и оправдывающие; однако вся сия в едину соединены словесность, и члены суть душевные; едина же есть душа внутренний человек" (Беседа 7, гл. 8. Перевод Московской Духовной Академии, 1820 г.). В православном богословии читаем: "Что касается до духа, который, на основании некоторых мест Писания (1Фес.5:23; Евр.4:12), почитают третьей составной частью человека, то, по словам святого Иоанна Дамаскина, он не есть что-либо отличное от души и подобно ей самостоятельное, а есть высшая сторона той же души; что глаз в теле, то ум в душе"

Свт. Феофан Затворник о человеческом духе.

"Что же это за дух? Это та сила, которую вдохнул Бог в лицо человека, завершая сотворение его. Все роды существ наземных изводила по повелению Божию земля. Из земли изошла и всякая душа живых тварей. Душа человеческая хотя и сходна с душою животных в низшей своей части, но в высшей она несравненно превосходнее ее. Что она является такою в человеке, это зависит от сочетания ее с духом. Дух, вдохнутый Богом, сочетавшись с нею, столько возвысил ее над всякою нечеловеческою душою. Вот почему внутри себя мы замечаем, кроме того, что видится у животных, и то, что свойственно душе человека одуховленной, а выше еще - то, что свойственно собственно духу.

Дух, как сила, от Бога исшедшая, ведает Бога, ищет Бога и в Нем одном находит покой. Некиим духовным сокровенным чутьем удостоверяясь в своем исхождении от Бога, он чувствует свою полную от Него зависимость и сознает себя обязанным всячески угождать Ему и жить только для Него и Им.

Более осязательные проявления сих движений жизни духа суть:

1) Страх Божий. Все люди, на каких бы они степенях развития ни стояли, знают, что есть верховное существо, Бог, Который все сотворил, все содержит и всем управляет, что и они во всем от Него зависят и Ему угождать должны, что Он есть Судия и Мздовоздаятель всякому по делам его. Таков естественный символ веры, в духе написанный. Исповедуя его, дух благоговеинствует пред Богом и исполнен страха Божия.

2) Совесть. Сознавая себя обязанным угождать Богу, дух не знал бы, как удовлетворить сей обязанности, если бы не руководила его в сем совесть. Сообщив духу частичку своего всеведения в указанном естественном символе веры, Бог начертал в нем и требования Своей святости, правды и благости, поручив ему же самому наблюдать за исполнением их и судить себя в исправности или неисправности. Сия сторона духа и есть совесть, которая указывает, что право и что не право, что угодно Богу и что не угодно, что должно и чего не должно делать; указав, властно понуждает исполнить то, а потом за исполнение награждает утешением, а за неисполнение наказывает угрызением. Совесть есть законодатель, блюститель закона, судия и воздаятель. Она есть естественные скрижали завета Божия, простирающегося на всех людей. И видим у всех людей вместе с страхом Божиим и действия совести.

3) Жажда Бога. Она выражается во всеобщем стремлении ко всесовершенному благу и яснее видна тоже во всеобщем недовольстве ничем тварным. Что означает это недовольство? То, что ничто тварное удовлетворить духа нашего не может. От Бога исшедши, Бога он ищет, Его вкусить желает и, в живом с Ним пребывая союзе и сочетании, в Нем успокаивается. Когда достигает сего, покоен бывает, а пока не достигнет, покоя иметь не может. Сколько бы ни имел кто тварных вещей и благ, все ему мало. И все, как и Вы уже замечали, ищут и ищут. Ищут и находят, но, нашедши, бросают и снова начинают искать, чтоб и то, нашедши, также бросить. Так без конца. Это значит, что не того и не там ищут, что и где искать следует. Не осязательно ли это показывает, что в нас есть сила, от земли и земного влекущая нас горе - к небесному?

Не разъясняю Вам подробно всех этих проявлений духа, навожу только мысль Вашу на его присутствие в нас и прошу Вас побольше подумать об этом и довесть себя до полного убеждения, что точно есть в нас дух. Ибо в нем отличительная черта человека. Душа человеческая делает нас малым нечим выше животных, а дух являет нас малым нечим умаленными от Ангелов. Вы, конечно, знаете смысл ходящих у нас фраз: дух писателя, дух народа. Это совокупность отличительных черт, действительных, но некоторым образом идеальных, умом дознаваемых, неуловимых и неосязаемых. То же самое есть и дух человека; только дух писателя, например, видится идеально, а дух человека присущ в нем как живая сила, живыми и ощущаемыми движениями свидетельствующая о своем присутствии. Из сказанного мне желательно было бы, чтоб Вы вывели такое заключение: в ком нет движений и действий духа, тот не стоит в уровне с человеческим достоинством…

Воздействие духа на душу человека и происходящие отсюда явления в области мыслительной, деятельной (воле) и чувствующей (сердце).

Принимаюсь за то, что было прервано, - именно что привзошло в душу вследствие соединения ее с духом, иже от Бога? От этого вся душа преобразилась и из животной, какова она по природе, стала человеческою, с теми силами и действиями, какие указаны выше. Но не об этом теперь речь. Пребывая такою, как описано, она обнаруживает сверх того высшие стремления и восходит на одну степень выше, являясь душою одуховленною.

Такие одуховления души видны во всех сторонах ее жизни - мысленной, деятельной и чувствующей.

В мысленной части от действия духа является в душе стремление к идеальности. Собственно душевная мысленность вся опирается на опыте и наблюдении. Из того, что узнается сим путем раздробленно и без связи, она строит обобщения, делает наведения и добывает, таким образом, основные положения об известном круге вещей. На этом бы и стоять ей. Между тем она никогда не бывает этим довольна, но стремится выше, ища определить значение каждого круга вещей в общей совокупности творений. Например, что есть человек - это познается посредством наблюдений над ним, обобщений и наведений. Но не довольствуясь этим, мы задаемся вопросом: "Что значит человек в общей совокупности творений?" Доискиваясь этого, иной решит: он есть возглавление и венец тварей; иной: он есть жрец - в той мысли, что голоса всех тварей, хвалящих Бога бессознательно, он собирает и возносит хвалу Всевышнему Творцу разумною песнию. Такого рода мысли и о всяком другом роде тварей и о всей их совокупности порождать имеет позыв душа. И порождает. Отвечают ли они делу или нет, это другой вопрос, но несомненно, что она имеет позыв искать их, ищет и порождает. Это и есть стремление к идеальности, ибо значение вещи есть ее идея. Это стремление обще всем. И те, которые не дают цены никаким познаниям, кроме опытных, - и они не могут удержаться от того, чтобы не поидеальничать против воли, сами не замечая того. Языком отвергают идеи, а на деле их строят. Догадки, какие они принимают и без которых ни один круг познаний не обходится, суть низший класс идей.

Образ воззрения идеальный есть метафизика и настоящая философия, которые как были всегда, так всегда и будут в области познаний человеческих. Дух, всегда нам присущий как существенная сила, сам Бога созерцая яко Творца и Промыслителя, и душу манит в ту невидимую и беспредельную область. Может быть, духу, по его богоподобию, предназначено было и все вещи созерцать в Боге, и он созерцал бы, если б не падение. Но всячески и теперь тому, кто хочет созерцать все сущее идеально, следует исходить от Бога или от того символа, который Богом написан в духе. Мыслители, которые не так делают, уже по тому самому не суть философы. Не веря идеям, построеваемым душою на основании внушений духа, они несправедливо поступают, когда не верят тому, что составляет содержание духа, ибо то есть человеческое произведение, а это - Божеское.

В деятельной части от действия духа является желание и производство бескорыстных дел или добродетелей или даже и выше - стремление стать добродетельною. Собственно, дело души в этой ее части (воле) есть устроение временного быта человека, да благо будет ему. Исполняя это назначение, она все делает по тому убеждению, что делаемое или приятно, или полезно, или нужно для устрояемого ею быта. Между тем она этим не довольствуется, но выходит из этого круга и совершает дела и начинания совсем не потому, что они нужны, полезны и приятны, но потому, что они хороши, добры и справедливы, стремясь к ним со всею ревностию, несмотря на то что они ничего не дают для временного быта и даже неблагоприятны ему и ведены бывают на счет его. У иного такие стремления проявляются с такою силою, что он жертвует для них всем своим бытом, чтоб жить отрешенно от всего. Проявления такого рода стремлений повсюдны, даже и вне христианства. Откуда они? Из духа. В совести начертана норма святой, доброй и праведной жизни. Получив ведение о ней чрез сочетание с духом, душа увлекается ее незримою красотою и величием и решается ввесть ее в круг своих дел и своей жизни, преобразуя и ее по ее требованиям. И все сочувствуют такого рода стремлениям, хотя не все всецело предаются им; но ни одного нет человека, который бы по временам не посвящал своих трудов и своего достояния на дела в таком духе.

В чувствующей части от действия духа является в душе стремление и любовь к красоте, или, как обычно говорят, к изящному. Собственное дело сей части в душе - воспринимать чувством благоприятные или неблагоприятные свои состояния и воздействия совне по мерке удовлетворения или неудовлетворения душевно-телесных потребностей. Но видим в кругу чувств вместе с этими корыстными - назовем так - чувствами ряд чувств бескорыстных, возникающих совсем помимо удовлетворения или неудовлетворения потребностей, - чувств от услаждения красотою. Глаз не хочется оторвать от цветка и слуха отвратить от пения потому только, что то и другое прекрасно. Всякий упорядочивает и украшает свое жилище так или так, потому что так красивее. Идем в прогулку и избираем место для того по тому одному, что оно прекрасно. Выше всего этого - наслаждение, доставляемое картинами живописи, произведениями ваяния, музыкою и пением, а и этого всего выше - наслаждение творениями поэтическими. Изящные произведения искусства услаждают не одною красотою внешней формы, но особенно красотою внутреннего содержания, красотою умно-созерцаемою, идеальною. Откуда такие явления в душе? Это гостьи из другой области, из области духа. Дух, Бога ведающий, естественно постигает красоту Божию и ею единою ищет наслаждаться. Хотя не может он определенно указать, что она есть, но, сокровенно нося в себе предначертание ее, определенно указывает, что она не есть, выражая сие показание тем, что не довольствуется ничем тварным. Красоту Божию созерцать, вкушать и ею наслаждаться есть потребность духа, есть его жизнь и жизнь райская. Получив ведение о ней чрез сочетание с духом, и душа увлекается вслед ее и, постигая ее своим душевным образом, то в радости бросается на то, что в ее круге представляется ей отражением ее (дилетанты), то сама придумывает и производит вещи, в которых чает отразить ее, как она ей представилась (художники и артисты). Вот откуда эти гостьи - сладостные, отрешенные от всего чувственного чувства, возвышающие душу до духа и одуховляющие ее! Замечу, что из искусственных произведений я отношу к сему классу только те, которых содержанием служит божественная красота незримых божественных вещей, а не те, которые хоть и красивы, но представляют тот же обычный душевно-телесный быт или те же наземные вещи, которые составляют всегдашнюю обстановку того быта. Не красивости только ищет душа, духом водимая, но выражения в прекрасных формах невидимого прекрасного мира, куда манит ее своим воздействием дух.

Так вот что дал душе дух, сочетан будучи с нею, и вот как душа является одуховленною! Не думаю, чтоб что-либо из этого затруднило Вас, прошу, однако ж, не мимоходом пробежать писанное, а пообсудить хорошенько и к себе приложить.